Алла Вербер

6 августа 2019 года из жизни ушла легендарная личность - Алла Константиновна Вербер - фэшн-директор ЦУМа, вице-президент компании Mercury, байер, сумевший создать свою модную империю. Выражаем самые искренние соболезнования родным и близким Аллы Константиновны. Большое интервью для нашего издания стало последним в жизни Аллы Константиновны. Редакция ANNARUSSKA.RU навсегда запомнит тот день, когда восхитительная, полная жизни и энергии Алла Константиновна Вербер рассказывала о своей судьбе, воле к победе, секретах профессии и жизненных принципах...

AR: Ваше самое большое достижение?

Алла Вербер: Семья, дочь, внуки.  

AR: Чем для вас измеряется успех и нужно ли его иметь в виду, когда берешься за новое дело?

Алла Вербер: Конечно, нужно. Обязательно! Нужно заранее задумать, что должен быть успех, и прямо идти к этому успеху. Бравшись за любой проект – маленький или очень большой, я всегда в него верила и четко понимала, что этот проект будет успешным. И если даже какие-то люди вокруг меня не верили, я заражала их своим энтузиазмом.

AR: Ваша семья уехала из СССР где-то в середине 70‑х. Тогда люди уезжали с концами и думали, что никогда сюда не вернутся…

Алла Вербер: Да, это страшное слово «эмиграция», когда человек оставляет позади все – в том числе и близких, и семью, и улетает на новое место, совершенно отрезав все концы. Это больно и страшно.

AR: Как это изменило вас, ваше отношение к жизни?

Алла Вербер: Кардинально! Если бы не отъезд, я, наверное, была бы совсем другой Аллой. Я была балованной девочкой, выросшей в Советском Союзе, в Ленинграде, и ничего другого не знала. И вдруг оказалась в совершенно другом мире – я увидела другие страны, другие города, других людей, столкнулась с совершенно другим менталитетом. Эмиграция заставила меня бороться, добиваться, выживать… Конечно, не у каждого человека в характере был такой стержень, как у меня, и очень многих эмиграция сломила, но я была настроена на победу. Всегда на победу.

AR: А когда вас снова позвали в Москву, вы обрадовались? Что вы испытали?

Алла Вербер: Вы знаете, я до конца не понимала, что делала. Вообще, я очень смелый и рисковый человек, несмотря на то что я женщина. Я никогда не чувствовала ни страха, ни чувства боли, и, наверное, только с таким стержнем я могла в 89‑м году броситься в омут и приехать обратно в Россию. И еще меня очень поддерживали мои друзья. Сказать вам, что я обрадовалась? Нет – не обрадовалась. Какие у меня тогда были чувства? Не могу даже сама себя понять, потому что время было очень-очень сложное – 89‑й год, и страны-то как таковой не было… Я вообще человек западный – прожила столько лет между Нью-Йорком, Монреалем и Торонто, ездила на лучшие курорты и жила хорошо. У меня был красивый дом, семья и условия жизни в тысячу раз лучше, чем в Москве. Так что это были не материальные соображения… Но мне захотелось чего-то нового. Есть такая поговорка: «Где родился, там и пригодился», а тогда я точно об этом не думала. Просто мне показалось, что я могу построить какую-то империю. Именно здесь.

AR: И вы ее построили. А жизненное кредо у вас есть?

Алла Вербер: Да, у меня есть кредо: я честный человек, поступаю всегда по совести.

AR: В чем особенность модной жизни в России? Есть что-то, что бы вы здесь изменили?

Алла Вербер: Честно говоря, я бы ничего не меняла. Каждые пять лет я анализирую, как прошли эти годы для нашего бизнеса. Могли бы мы сделать больше, чем сделали? Могли бы мы сделать что-то по-другому? И вы знаете, честно вам признаюсь – нет. Ведь все это труд целой команды. Это в первую очередь владельцы компании, с которыми легко работать, потому что они люди, с которыми мы очень хорошо понимаем, что нужно делать, и самое главное – они дают возможность это делать. Я считаю, что мы так много добились за такой короткий — на самом деле длинный, но в то же время и короткий срок, – потому что собрали очень сильную команду. Построить один магазин непросто, а у компании сегодня их уже где-то сто пятьдесят. Плюс два огромных департмент-стора. Я не представляю, что тут можно поменять. Мы работали по двадцать четыре часа в сутки – даже спали и думали, спали и работали. Мы построили потрясающий бизнес – большую индустрию моды, научили большое количество людей в нашей стране одеваться, дали им возможность выбора, возможность покупать в своей стране. Поэтому, оглядываясь назад, скажу – нет, ничего изменить я бы не хотела и не могла.

AR: Помнится, вы поначалу думали, что будете ездить туда-сюда, не будете здесь жить постоянно?

Алла Вербер: Да, когда я приехала в Москву в первый раз, я еще работала на одну канадскую компанию, и, пожалуй, единственное, что меня сподвигло тогда на отъезд, – это то, что я разошлась с мужем, и мне хотелось как-то поменять жизнь, уехать подальше… Но, кстати, я всегда очень любила Россию. Несмотря на то, что я уехала из Ленинграда в восемнадцать лет, я как-то скучала по дому. Вот такого чувства родного дома в Канаде все-таки не было. Может быть, за этим я ехала? И я не жалею! Совершенно. Но когда я сюда приехала, то первые два года каждые две-три недели летала в Торонто. Моя Катенька тогда еще жила там, и поэтому я два года провела в самолете. Но в какой-то момент, уже начав работать на торговый дом «Москва», я поняла, что так я ничего не построю и надо принять решение, которое тоже было очень трудным, потому что тогда было ощущение, что в Торонто дом, ребенок, семья, а здесь я работаю, но в любой момент сяду в самолет и улечу – это все равно не была полноценная жизнь в Москве. А вот когда я привезла Катю и отдала ее здесь в школу, вот это уже было серьезным решением – шел 91‑92‑й год. И только после этого началась настоящая московская жизнь.

AR: У вас множество встреч, вы постоянно летаете. Как вам удается с таким графиком справляться, сохранять рабочую форму и прекрасно выглядеть?

Алла Вербер: На самом деле, это очень тяжело. Мне постоянно делают комплименты, что я прекрасно выгляжу, но я очень устаю, и выглядеть хорошо дается мне непросто. Мне, на самом деле, тяжело собираться в дорогу, тяжело лететь, тяжело прилетать… особенно в последнее время со всеми этими авариями – каждый раз, когда садишься в самолет, думаешь: господи, такая русская рулетка. Так что выглядеть хорошо очень-очень сложно – я живу в очень жестком режиме, и если вы смотрите мой инстаграм, то он не показывает даже двадцати процентов того, что я на самом деле делаю. И конечно, нужно быть чистой, ухоженной, одетой, нужно успеть сделать все те маленькие вещи, которые должна делать женщина, и еще думать и работать. Поэтому, конечно, я устаю… Но я нахожу выход – например, сейчас я стала отдыхать три раза в год: после Нового года, на майские и в августе. Раньше я как-то реже отдыхала

AR: Ваше любимое место для отдыха?

Алла Вербер: Я сейчас езжу в основном в такие спа, где можно ходить почти целый день в халате, вот как спа «Мерано». Лежать и ни о чем не думать… Если другие хотят в отпуске, напротив, выходить в свет, общаться, одеваться, то я этого не хочу, потому что все это у меня есть в повседневной жизни. Я очень люблю спа «Мерано» в Италии. Там воздух, горы красивые, природа, я меньше ем, занимаюсь спортом… Раньше я любила летать в Акапулько, на Ибицу, во Францию – в такие гостиницы, где уже с утра нужно быть при параде, а сейчас мой отдых – очень спокойный.

AR: Важен ли для вас комфорт? Без чего вы не можете обойтись?

Алла Вербер: Самое главное – это гостиница. В свое время я поставила перед собой задачу: никогда не жить в гостиницах ниже определенного уровня. Потому что для меня это в первую очередь безопасность. В молодые годы в Гонконге моя подруга, с которой я работала, трагически погибла в гостинице, в которой мы жили, и после этого я могла жить в отелях только на первом этаже или сразу около лифта и чтобы до выхода было очень близко. Безопасность – для меня самое главное, поэтому мне нужна очень хорошая гостиница. И благодаря компании, на которую я работаю, я могу себе это позволить. Вторая вещь – это бизнес-класс. Многие говорят: «Какая разница? Когда летишь на короткое расстояние, это не имеет значения…» Но при том образе жизни, который у меня, при том количестве перелетов и сложностей в аэропортах разница огромная. Потому что можно не стоять в очередях, есть и другие какие-то мелочи, которые очень облегчают жизнь. Могу сказать еще о третьей – водители. Когда ты выходишь из гостиницы в восемь утра (а у меня всю жизнь в восемь утра уже начинались первые встречи), оставить свои бумаги, вещи, которые тебе понадобятся в течение дня, в машине – это тоже большой комфорт.

AR: Что для хорошего байера важнее: нюх или расчет?

Алла Вербер: Если вы спросите людей финансов, они скажут вам, что финансы, а я могу сказать так: должен быть баланс. Обязательный. Компания большая, закупки большие, и без знания финансов тут нельзя, но байер должен обладать большим вкусом и чутьем необыкновенным. Между вкусом и чутьем не знаю, что даже важнее. И плюс знание финансов. Если речь идет о маленьком бутике, для которого байер покупает на небольшую сумму, то, наверное, тут в первую очередь нужен вкус – понимание, что будет модно, какой у вас клиент, для кого вы покупаете, и вообще, когда будет поставка и сколько времени у вас есть это продать. И масса, масса каких-то мелочей. Но если речь идет о компании с такими бюджетами, как наша, то, конечно, знание финансов и изучение бюджетов очень важно. И в мою работу входят расчеты бюджетов на следующие сезоны. Я уже давно не тот байер, который приходит на закупку и выбирает вещи – это сегодня не совсем моя специализация. В мою работу входит определение того, какой новый бренд будет модным и важным в индустрии моды в следующие пять лет, какой бюджет можно потратить на этот бренд, стоит ли открывать магазин этого бренда или нет, и сколько магазинов, и на какую сумму товаров этого бренда можно покупать. Нужно иметь хорошее чутье. На закупке я нахожусь с большой командой: менеджеры бутиков, главный байер, ассистенты, финансисты, аналитики. Главное, я должна понимать, куда движется мода, и правильно сделать закупку с командой, от этого зависит все. Такие бренды, как Celine, Saint Laurent, Balmain, Versace, Valentino и много-много разных других брендов, а их тысячи в ЦУМе и в ДЛТ. Как, например, в Celine поменялся креативный директор – бренд полностью поменялся. Моя задача предугадать, будет ли он востребован и как его теперь нужно закупать.

AR: Что в вашей работе стало за эти годы легче, а что труднее?

Алла Вербер: Стало легче. В молодые годы, когда я только начинала, я все могла делать только сама. Мне было очень трудно делегировать. Я сутками была на работе – семь дней в неделю – боялась отпустить ситуацию и не помню, чтобы за пять лет я когда-то брала выходной – я была абсолютным контроль-фриком, и все, что не было сделано так, как мне хотелось, – цветок на столе был повернут не в ту сторону – страшно выводило меня из себя. А с годами бизнес увеличился, и пришло понимание, что ситуацию надо контролировать, но при этом доверять людям и немного отпускать. И стало легче. Бизнес стал больше, объектов намного больше – их физически просто невозможно самой контролировать – появились очень хорошие, грамотные, обученные люди, команда, на которую можно положиться. Все равно, конечно, некий фрик-контроль остался, но мне стало легче, потому что я научилась делегировать. Раньше это были один-два магазина, в которых я работала сутками, а теперь их намного больше, но мне стало легче.

AR: Когда вы берете нового человека, какой первый вопрос вы ему задаете?

Алла Вербер: Для меня самый главный вопрос: почему они хотят пойти в эту индустрию? Мне не совсем даже важно, где они работали до этого. Мне очень нравятся люди, у которых есть passion, страсть – именно желание быть в этом бизнесе. Каждый хозяин выбирает человека по себе. Нельзя сказать, что я не ошибалась. Но есть одно общее качество у людей, которые у меня работают, – они трудоголики, они этим живут. Очень важна любовь – именно любовь к этому бизнесу, потому что это бизнес очень-очень непростой. В нем нет некоей формулы, в нем ничего нельзя придумать раз и навсегда. Поэтому нужно действительно любить и жить этой работой, чтобы чего-то в ней добиваться.

AR: Беспокоит ли вас чужая зависть и как вы с этим справляетесь?

Алла Вербер: Ну конечно, она беспокоит, вообще вокруг существует и зависть, и разное… и жить в этом часто тяжело, и бывает очень неприятно… Но должна быть такая шкура, очень жесткая, чтобы относиться к этому с юмором. Не всегда это получается, потому что лично я переживаю за все – за какое-то маленькое плохое слово или наговоры, и вообще неблагодарность и несправедливость – меня это очень задевает.

AR: Что вам доставляет самое большое удовольствие в работе?

Алла Вербер: Самое большое удовольствие – это результат. Понимание, что я была права в своем выборе, и компания от этого получила прибыль, и все довольны.

AR: Вы как-то сказали, что не доверяете женщинам, которые не любят красиво одеваться.

Алла Вербер: Мне очень тяжело себе представить женщину в модной индустрии, которая не любит одеваться. Мне кажется, это ненормальное явление. Я часто захожу в ЦУМ утром – прохожу по первому этажу и здороваюсь со всеми. Мне очень нравится такая американизированная история, когда ты заходишь в department store – пахнет косметикой, духами, играет музыка и такой в воздухе общий подъем – все говорят: «Доброе утро!», «Good morning!», «How are you?», показывают новые духи, все накрашенные, красивые… И когда я захожу и вижу совершенно блеклые лица женщин, которые стоят в отделе косметики, не тронутые даже немного пудрой или блеском на губах, у меня всегда возникает вопрос: а любят ли они косметику? И как они могут ее продавать или предлагать? То же самое с одеждой. Когда фэшн-директор универмага говорит мне: «Ты знаешь, мне все это так надоело! Я не люблю больше одеваться, я не могу больше ходить по шоу-румам, для меня все выглядит одинаково…» Я понимаю, что этот человек должен уходить с работы – не ждать, когда его уволят. Потому что, как только человек это произнес вслух, – в этот момент его не стало в индустрии моды. А что касается меня, я настолько люблю сама одеваться, одевать людей… И самое большое удовольствие для меня – вы не поверите – не бюджеты, не переговоры, не контракты, не какие-то другие вещи, связанные с моей работой, а просто прийти в шоу-рум, сесть и смотреть на то, как выходят модели, смотреть на какие-то вещи и выбирать.

AR: Если бы вам сказали: оставьте себе одно платье, – то что бы это было?

Алла Вербер: Я бы оставила одно из моих любимых платьев, которое мне подарили на первую «Альта-моду» Доменико и Стефано (Дольче и Габбана). И вы знаете, сколько я летаю, если я беру его с собой, то ношу только в кабинном чемоданчике, потому что я бы просто не пережила, если бы оно у меня где-то пропало.

AR: А что бы вы пожелали молодым людям, которые хотят чего-то добиться?

Алла Вербер: Ставить перед собой цели. Стремиться к ним, не опускать руки, работать. И главное – у каждого человека должна быть какая-то мечта. Самое страшное – прийти к старости, поняв, что ты жил, но ничего не добился, не осуществил мечту, не прожил свою судьбу. Я вижу вокруг огромное количество молодежи, и бывает так, что у кого-то с первого раза что-то не получается, но он пробует, и пробует, и пробует, и много раз стучится в эту дверь, и даже если я думаю, что этот человек мне не подходит, видя, как он добивается этого, даже я – открываю ему дверь. Потому что я перед такими людьми снимаю шляпу. Нужно идти к своей цели, работать, потому что без работы ничего не бывает. Лежа на диване, просто мечтая о чем-то, думая, что в правильном месте и в правильное время тебе что-то там придет, ничего не добьешься.

AR: Вы сейчас активно ведете инстаграм. Это для вас удовольствие или просто необходимость?

Алла Вербер: Мне это очень нравится, не могу себе сегодня представить жизнь без инстаграма. Так втянулась в это, спасибо моей дочке Кате, которая настояла на том, чтобы я зарегистрировалась, сделала этот инстаграм… И мне очень понравилось! И вы знаете, еще одно – сейчас очень много стало одиноких людей, и я даже стала понимать тех, кто знакомится в соцсетях. Мы в молодости как-то по-другому общались – у нас было живое общение. Инстаграм – это определенный вид деятельности, непростой. Для меня это некое общение с людьми – не всегда приятное, не всегда люди определенного уровня понимают, вообще, о чем идет речь, но, на самом деле, я еще счастливая, потому что я вижу, что пишут другим. Мне по-настоящему большие гадости не пишут. Но это стало определенным образом жизни. Без него скучно. Утром просыпаешься и смотришь, что тебе написали – сколько гадостей, сколько комплиментов. Сегодня я была в салоне Spa Best, сфотографировалась там полуголая – прикрылась одеялом, на самом деле. Вообще-то, я не занимаюсь рекламой в инстаграме – это надо делать очень аккуратно. Но я рекламирую только этот салон, потому что я туда действительно хожу и доверяю персоналу только в этом салоне. Никакие другие салоны меня заставить рекламировать нельзя. И мне очень нравится, что сегодня в моем возрасте я получаю призы за то, что я инфлюенсер, – это тоже очень смешно. Сейчас вот я приехала к девочкам на девичник – они уже смеются, ждут, хотят посмотреть, что же у меня с лицом после процедуры. Они говорят: вот видишь, не делала бы ты посты в инстаграме – не знали бы мы, что это за суперпроцедура. В общем, это самое интересное. Инстаграм – это просто новая жизнь.

AR: Когда вы вернулись в Москву, то говорили, что русские девушки – это блондинки в «Версаче» под руку с мужчиной в красном пиджаке. А сейчас? 

Алла Вербер: Знаете, я вчера стояла около ЦУМа и просто смотрела вокруг себя – и говорила себе: господи, ну какие же красивые женщины – красиво одетые, плащи шикарные, туфли замечательные, и вообще – такой красоты на улицах нигде не увидишь, потому что таких женщин просто нигде нет. Такого скопления хорошо одетых женщин больше практически нет нигде.

Person: Alla Verber

Make up: Julia Maksimova — the leading make-up artist for Dior @diormakeup @maksimova_diormakeup

Hair: Aleksandra Denisevich Dessange Russia @dessange_russia

Clothes: trench coat, Tom Ford @tomford @tsum_moscow

Photographer: Ludmila Iattcheni @ludmila_iattcheni

Organized by: ANNARUSSKA PRODUCTION