Невероятная коллекция Harris Reed

Мрачные события — смерть королевы Елизаветы — не могли не затронуть модельера Харриса Рида. Планировалось, что его радостно-гламурное, праздничное шоу станет переходом от высокодраматичных статичных постановок, над которыми он работал в течение нескольких сезонов.

Осознавая совершенно иной груз ответственности, который его массивные скульптурные формы теперь должны были нести на своих подмостках, Рид решил изменить концепцию коллекции. В дни, когда шли душераздирающие дискуссии о том, стоит ли вообще отменять Неделю моды, он опубликовывал обращения, умоляя о выживании хрупкой экосистемы молодых брендов — его друзей, — для которых отмена могла обернуться финансовым крахом, без надежды вернуть потраченные деньги.

«Это были сложные два года... За это время я был совершенно потрясен тем, насколько невероятно благосклонно модное сообщество в Лондоне. Когда я столкнулся с огромными трудностями, дизайнеры, модели, режиссеры, кастинг-директора, писатели поддерживали друг друга. Лондон — это место, где творческое сообщество всегда должны быть на переднем плане», — написал он. 

Щедрый, разделенный жест, иллюстрирующий то, как популярность Рида как оптимистичной личности в отношении моды стала фактором, способствующим огромному количеству внимания знаменитостей и журнальных обложек, которые ему удалось привлечь на почти абсурдно ранней стадии своей карьеры. Итак, шоу на тему Бала дебютанток продолжилось, овации, вызванные появлением Адама Ламберта, поющего «Nessun Dorma», были лишь слегка сдержаны, учитывая обстоятельства. Пока зрители поражались тем, что на показе пел представитель группы «Queen», модели Рида доказывали, что, действительно, можно скользить по сцене в нарядах с юбками-хоблами и головными уборами в виде колес шириной 10 футов. Британский дизайнер продолжил тему фантазийной роскоши, начатую еще прошлой осенью: бархатные и парчовые платья с пышными подолами, объемными оборками и огромными накладными плечами, сказочные брючные костюмы, покрытые пайетками. Последний образ — Лили Макмэнами в белоснежном балетном платье и с ландышами в руках — дань уважения покойной королеве.

Ранее в своей студии на вершине отеля London Standard дизайнер рассказывал, что вдохновением послужили викторианские кринолины и великие блестящие дни драг-клубов в Нью-Йорке. Он обладает смелым чувством неоспоримого оптимизма, который объясняется американским воспитанием. Это проявляется в стремлении создавать одежду, которая стремится к высокой моде, или, по крайней мере, к ее виду. Подгонка одежды к телу для осмотра в движении и по кругу представляет собой техническое препятствие, не совсем прыжок, если быть по-парижски разборчивым. Ореол доброжелательности, созданный вокруг Рида, заставил фанатов аплодировать, стоя.